Вечный любовник - Страница 5

Драки и секс несли с собой нужное облегчение и были необходимы ему как инсулин больному диабетом. Это помогало ему держать себя под контролем, но срабатывало не всегда. Тогда-то и начинался кошмар для всех, включая его самого.

Боже, как он устал быть заложником собственного тела, удовлетворяя его потребности, пытаясь удержаться от превращения в зверя. Конечно, и красота и сила — это замечательно. Но он, не задумываясь, променял бы их на уродство, лишь бы получить хоть чуточку покоя. Проклятье, он даже не помнил, что такое безмятежность. Он уже с трудом понимал, кто он такой.

Саморазрушение началось довольно быстро. Через несколько лет после получения проклятья он перестал надеяться на какое-то облегчение и просто пытался жить с ним, не навредив окружающим. И тогда он начал погибать внутри себя. А теперь, сто лет спустя, он был практически мертв: ничего, кроме красивой обертки и пустого очарования.

Он окончательно смирился тем, что являет собой лишь угрозу для окружающих. Кто бы ни находился рядом с ним — был в опасности. Пережить это было еще тяжелее, чем ту физическую боль, что приносило с собой внешне превращение, вызванное проклятьем. Он жил в постоянном страхе причинить боль одному из братьев. Или Бутчу.

Рейдж обошел внедорожник и взглянул на человека через лобовое стекло. Господи, кто бы ему сказал, что он свяжется с Homo Sapiens?

— Встретимся позже, коп?

Бутч пожал плечами.

— Не знаю.

— Удачи, мужик.

— Все будет, как будет.

Рейдж мягко выругался, когда Эскелейд отъехал, и они с Вишесом отправились через парковку к бару.

— Кто она, Ви? Одна из нас?

— Марисса.

— Марисса? Бывшая шеллан Рофа? — Рейдж покачал головой. — О, мужик, мне нужны детали. Посвяти меня.

— Я не расспрашивал его об этом. И тебе не советую.

— Тебе что, неинтересно?

Ви не ответил. Они подошли к входу в бар.

— Ладно, ты ведь уже все знаешь, так? — Спросил Рейдж. — Ты знаешь, что случиться в будущем.

Ви слегка приподнял плечи и направился к двери. Рейдж уперся в дерево рукой, останавливая брата.

— Эй, Ви, а я тебе когда-нибудь снился? Ты знаешь что-то о моем будущем?

Вишес потряс головой. В неоновом свете значка Курс было видно, как его левый глаз, окруженный татуировкой, почернел. Зрачок увеличивался, сначала поглотил радужку, затем белок, пока глаз не превратился в черную дыру.

Как будто Рейдж смотрел в бесконечность. Или в Забвение, если бы был мертв.

— Ты, правда, хочешь знать? — Спросил его брат.

Рейдж опустил руку.

— Только одну вещь. Доживу ли до дня избавления от проклятья? Обрету ли я тишину покоя?

Дверь неожиданно распахнулась, и на улицу вывалился пьяный мужик, скрюченный как грузовик со сломанной осью. Парень направился к кустам, где его вырвало, а потом свалился на асфальт лицом вниз.

Смерть — один из способов обрести покой, подумал Рейдж. Ведь все умирали. Даже вампиры. В конце концов.

Он старался не встречаться с братом глазами.

— К Черту, Ви. Я не хочу знать.

Он уже был однажды проклят, и оставался еще девяноста один год до его освобождения. Через девяноста один год, девять месяцев и четыре дня наказание будет окончено, и зверь перестанет быть частью него. Зачем ему кликать вселенское недовольство, пытаясь узнать, доживет ли он до освобождения?

— Рейдж.

— Что?

— Вот что я тебе скажу. Твоя судьба идет к тебе. Она будет рядом совсем скоро.

Рейдж рассмеялся.

— О да? И что это за женщина? Я предпочитаю…

— Она девственница.

Холодок пробежал по позвоночнику Рейджа и вонзился ему в зад.

— Ты издеваешься надо мной?

— Посмотри на мой глаз. Ты думаешь, это шутки?

Ви постоял с минуту неподвижно, затем открыл дверь бара, выпуская наружу запах пива, человеческих тел и ритм старых добрых Guns‘n’Roses.

Когда они вошли внутрь, Рейдж прошептал:

— Ты гребанная загадка, братец. Это точно.

Глава 3

Павлов был прав, подумала Мэри, направляясь на машине в центр города. Ее паническая реакция на телефонный звонок из офиса доктора Дэлиа-Крос была рефлексом, не имеющим под собой никакого логического обоснования. «Дальнейшие исследования» могли представлять собой что угодно. Даже если она и воспринимала любые врачебные новости как катастрофу, это не означало, что у нее нет будущего. Она не имела понятия, что могло пойти не так. Ведь ремиссия длилась уже почти два года, а она чувствовала себя вполне нормально. Конечно, она устала, но кому сейчас легко? Ее основная и волонтерская работы отнимали силы.

С утра она позвонила на работу, чтобы узнать предписания. А сейчас ехала заменить Билли на его горячей линии для самоубийц.

Тревога немного отступила, и она сделала глубокий вдох. Следующие двадцать четыре часа станут тестом на выносливость: нервное напряжение превратит ее тело в батут, а мозг — в воронку. Периоды паники сменялись затишьем, и ей хватало сил бороться с зарождающимся страхом.

Она припарковала Сивик на Десятой улице и побежала к обветшалому шестиэтажному зданию. Эта часть города была неудачной демонстрацией попытки превратить во что-то приличное «неблагополучный квартал» в 70-ых годах. Дело, начавшееся с оптимизма, закончилось провалом, и теперь пространство офиса соседствовало с дешевым жильем.

Она остановилась у входа и помахала рукой двум полицейским, проезжавшим мимо в патрульной машине.

Головной офис горячей линии по предотвращению самоубийств находился на втором этаже, и она посмотрела наверх на его светящиеся окна. Ее знакомство с горячей линией было личным: она звонила туда. А три года спустя сама поднимала трубку, чтобы спасти кого-то по четвергам, пятницам и субботам. Она также работала по праздникам и подменяла людей, когда это требовалось.